Международный литературный конкурс в Шымкенте (Республика Казахстан) посвящается  Дню славянской письменности и культуры (25 мая). Примечательная его особенность в том, что он проводится при самом активном участии Рязанской области Российской Федерации. Председателем жюри в последние годы, по согласованию с россиянами, бессменно является доктор филологических наук, профессор, заведующая кафедрой русского языка и литературы Южно-Казахстанского государственного университета им. М. Ауэзова Алия Елеусизовна Кулумбетова, сопредседателем — в прошлом руководитель, а ныне член бюро Рязанского областного отделения Союза писателей России Владимир Леонидович Белов. 

С коллегами из Рязани и между собой члены жюри общаются по электронной почте. Победители конкурса определяются в Шымкенте с обязательным учетом мнений всех членов жюри, окончательное решение принимается председателем. При анализе конкурсных работ  А. Кулумбетова и её аспиранты применяют методику системного анализа художественного текста. Эта схема получила признание местных и зарубежных литераторов и ещё  ни разу не давала сбоя.

Растет авторитет Международного  поэтического состязания. В 2009 году членами жюри были рассмотрены работы не только из Казахстана, но и из Ашхабада, Бирабиджана, Владимира, Грозного, Москвы, Санкт-Петербурга, Ташкента, Лос-Анджелеса, Тель-Авива.  

Бывшая шымкентка из Лос-Анджелеса Елена Щербакова прислала свои работы, зная о том, что конкурс в Шымкенте ежегодный. Постоянный участник конкурса - Борис Хайкин из Израиля. Представителям Брянской области стало известно о конкурсе через сайт газеты «Южный Казахстан». «Сборная» Казахстана в прошлом году была представлена 19 конкурсантами. Самые грозные соперники были из Павлодара и Актюбинска.

  Первая премия в2009 году была присуждена рязанцу Александру Потапову за ярко выраженную авторскую установку и изящность поэтической речи.

Как подчеркнула член жюри З. Савина в итоговом материале, опубликованном в газетах «Южный Казахстан» и «Рязанские ведомости», сегодня «наш конкурс — не городской междусобойчик. Мы вызвались тягаться с Рязанским краем... А там сильнейшие поэтические традиции и в каждом районе есть собственное литературное объединение». Результаты говорят сами за себя. Вторая премия была  присуждена Н. Степушиной (Шилово, Рязанская область), С. Желудковой (г. Рязань). Поощрительную премию получили Н. Викс (Усть-Каменогорск, Казахстан), Н. Володин (г.Александро-Невский, Рязанская область). Шымкентцы, к сожалению, в призеры не вошли. Такая сложилась география.

    В 2010 году в конкурсе участвовали 34  автора, представлявшие ближнее и дальнее зарубежье, республику Казахстан. Участников конкурса было больше, но, к сожалению, уровень многих их стихов не дотягивал до конкурсного уровня. Первую премию получила учительница  славянской школы- гимназии №20  из Шымкента Римма Малинина.

В 2011 году работы 56 участников из Казахстана, России, Узбекистана, Украины были вынесены на суд компетентного жюри. Первое место  досталось Людмиле Дмитриевне Кудриной, учительнице из г. Арыси Южно- Казахстанской области.

2012 год. Количество участников конкурса возросло до 77 человек. Были рассмотрены работы авторов из Белоруссии, Германии, Израиля, Казахстана, Литвы, России, Таджикистана, Узбекистана, Башкортостана  Среди первых на страницах газет, посвящённых конкурсу,  была опубликована подборка стихов  Олега Сешко из Белоруссии. Она сразу же обратила на себя внимание и членов жюри, и многих любителей поэзии. Как отметила одна из читательниц: «Он сразу стал смотреться главным не только в формате этой публикации, но и дальше – никто не стал с ним вровень по «качеству». Ясноглазый какой- то язык… Дохнуло именно Белоруссией, Полесьем».

 Теперь о критериях художественности в оценке присланного на конкурс материала. Они следующие:

1. Метафоричность языка, основанная на ее реалистичности и логичности смысла.

2. Логическая последовательность в выражении изображаемых явлений или переживаний.

3. Диалог с читателем лирического героя.

4. Интонационный слух, диктующий постановку многоточия или восклицательного знака.

5. Философская насыщенность стиха, определяемая либо начальным положением обстоятельств места и времени в одной из строф, либо завершением их вопросительным знаком.

6. Ярко выраженная динамика изображаемого, когда обязателен в многострофном стихотворении авторский конфликт (авторская установка).

7. Стройность композиции сюжета, подкрепляемая таким системным критерием, как сквозная (ые) буква (ы) – показатель зачастую небрежности работы со словом.

8. Многотемность стихотворений.

- Системное сочетание этих критериев художественности применяется во всей полноте к произведениям поэтов-профессионалов, - поясняет председатель жюри конкурса профессор ЮКГУ им. М. Ауезова, автор лингвистического учения «Системный анализ художественного текста» Алия Кулумбетова.

К участникам конкурса подходили с той же мерой. То есть оценивали их по степени приближения к профессионализму. 

Итак, конкурсные стихи 2012года, вышедшие в сборнике Надежды Михалиной.

Балашова  Елена

            Россия, г. Новомичуринск

Внучка-почемучка

Подрастает  внучка,
Крошка-почемучка.
Почему?  Всё  время  пристаёт.

Почему  подушка
Нам  нужна  под  ушко?
Почему  ватрушка  и  компот?

Почему  у  кошки
Не  бывают  рожки  -
У  козы  же  всё  наоборот?

Почему  веснушки
На  носу  Танюшки?
Почему  нельзя  брать  пальцы  в  рот?

Почему  кораблик?
Что  такое  зяблик?
Где  живёт  огромный  бегемот?

Почему  снежинки
Холодны,  как  льдинки?
Почему  вода  с  неба  течёт?

Я  беру  за  ручку
Внучку-почемучку,
Объясняю  разные  слова.

Подрастёт  девчонка,
Крошка-несмышлёнка,
Будет  познавать  весь  мир  сама

Мне бы

Я  живу  далеко,  на  чужбине,
Средь  чужих  перелесков  и  гор,
Но  грущу  о  кудрявой  рябине
И  берёзах  родных  до  сих  пор.

Мне  не  милы  чужие  просторы
И  гортанный  язык  мне  чужой.
Мне  б  увидеть  свои  косогоры
И  широкую  степь  за  рекой.

Мне  б  пройтись  по  зелёной  опушке,
Подышать  ароматом  садов,
Мне  б  послушать,  как  плачет  кукушка
Потерявши  детей  средь  лесов.

Мне  б  с  друзьями  запеть  на  пирушке,
Надышаться  дымком  у  костра,
Поклониться  родной  деревушке
Там  где  я  родилась  и  росла.

Я  мечтаю  однажды  вернуться,
Прогуляться  в  пушистом  снегу...
Без  меня  на  Руси  обойдутся.
Это  я  без  неё - не  могу...

Безысходная драма.

А  у  нас  случилась  драма:
От  семьи  сбежала  мама.
Вот  прошло  уже  семь  лет
Сын  с  отцом,  а  мамы  нет.

Мама  -  ветреная  «птица» -
Такой  жизни  не  стыдится.
Упорхнула  от  семьи,
И   -  теперь  они  одни.

 Всё  есть  в  доме  у  мальчишки:
Джинсы,  ролики  и  книжки.
Даже  собственный  компьютер!
Только  в  доме  нет  уюта.

Нет  уюта  и  в  душе.
Маму  он  не  ждёт  уже.
Мальчик ласковый  и  добрый  -
Стал  колючим,  нервным,  злобным.

Долго  ждал  -  вернётся  мама.
Только  «птица» та  упряма:
Всё  порхает,  всё  порхает…
Где-то  сядет?  Кто  -  то  знает?

Брылёва  Наталья

              Россия, г. Кораблино

         Гончар

Работает мастер над глиной,

Запущен загадочный круг.

Рождается в танце старинном

Творение трепетных рук.

Над каждым горшком он мечтает,

Чтоб был совершенным сосуд.

Зачем? Для кого? Он не знает,

Но руки уж песню поют.

С ним образы рядом витают,

Их в жизнь воплощает гончар.

Не боги горшки обжигают,

Но боги дают этот дар.

Вымочил дед валенки...

Талые хрусталинки

Плачут на завалинке,

Жмурится на солнышке

Полосатый кот.

Где-то на проталинке

Вымочил дед валенки,

Что теперь поделаешь,

Коль растаял лёд.

Только не серчает он,

Вешний день прогонит сон,

Годы затеряются

Неизвестно где.

Вспомнит, как в младенчестве

Жизнь казалась вечностью,

Даже было весело

В ледяной воде.

Станут ноги мокрыми,

Лучиками добрыми

Много повидавшие

Заискрят глаза.

Может, от волнения,

Солнечного веянья,

Яркого, весеннего,

Потечёт слеза.

Я продену снопы света.

Я продену снопы света

Сквозь игольное ушко,

Буду шить наряд для лета

Позолоченным стежком.

Пусть пылинки-невелички

Светоносный ткут узор,

Златокудрые сестрички

Свой затеют разговор

О божественно прекрасном

Светлом мире торжества.

Невечерним светом ясным

Их наполнятся слова.

А когда наряд готовый

Я одену чуть дыша,

Пусть в сияющей обнове

Покрасуется душа.

Голубош  Николай,

              Россия,г. Касимов,

               Рязанская область.

Исповедь у могилы матери

Спит кладбище под саваном белым,

Неусыпные мысли роя…

Отщемило, навек отболело

Твоё сердце, родная моя.

Опалила виски мои память,

Знать, беда не всегда по плечу…

Я пришёл к тебе, милая мама,

Ты расспрашивай. Я помолчу.

Твой покой потревожить не смея,

Тихо кланяясь вечному сну,

Промолчу, что князья-лиходеи

Разодрали на клочья страну.

Пусть тебе только светлое снится.

Боль тупую у сердца тая,

Промолчу, что теперь заграница

Эта даль, где могила твоя.

Милый край равнодушием выжжен,

Я взрываюсь от искры огня!..

Не скажу, кого я ненавижу,

И о тех, кто не любит меня.

На расколе рождается смута,

На безродности гибнет душа.

Мама! Надо же верить кому-то,

От безверия нечем дышать!

Ведь не всё же продажно на свете,

Но какой в моей совести прок?

…А в сознанье, как ласковый ветер:

«Береги свою душу, сынок…»

Снегурочка

Фонарный столб поставлен для порядка,

Фонарный столб отнюдь не бестолков:

Под ним зимой снежинок танцплощадка,

А летом – клуб знакомства мотыльков.

Я помню ночь: нас двое на бульваре,

Нам на двоих – не больше сорока…

И, как струна тугая на гитаре,

В моей руке твоя дрожит рука…

Дышу в твои озябшие ладони…

И, видимо, в окно увидев нас,

Шутник какой-то нам на патефоне

Поставил тот задорный венский вальс.

И шалый снег твои ласкает плечи,

И ты бежишь на освещённый круг…

Теплом любви пропитан этот вечер,

И страшно мне, что ты растаешь вдруг…

Когда-нибудь, живя во граде Энском,

Узнает наша дружная семья,

Как озорно, в задорном вальсе венском

Кружилась ты, Снегурочка моя!..

Дикие розы Мещеры

Звёздный дождь просиял за окошком,

Смыл остатки докучной жары,-

Подоспело идти мне с лукошком

К диким розам родной Мещеры.

На знакомых рыбацких угодьях

Возле стариц на пойме Оки

Я их видел, когда половодье

Убиралось в пределы реки,–

Там, под бездной небес голосистых,

Среди буйства воды молодой

Они были совсем неказисты,

Измочалены вешней водой.

Но весенним дыханьем согреты,

Исцелясь благодатью земли,

На опушке кудрявого лета,

Как же буйно они расцвели!

Я стоял в их чарующем свете,

В аромате,что пить – не испить,

И в целительной благости этой

На века зарекался хандрить…

Звёздный дождь… Под тяжёлою ношей

Опускаются ветки в саду…

И к дикаркам любимым, хорошим

Я опять на свиданье иду, –

Знаю, там, у озёрного блюдца,

Ждёт награда меня за труды…

Всем, влюблённым в свой край, достаются

Щедрых душ золотые плоды.

       Журавли

Тают в озёрах осколки льдин,

Над головою – за клином клин

С кличем призывным: – Пора! Пора!

Ждут севера!

Где-то охотник к ружью приник,

Таит опасность любой тростник,

Таит опасность любой камыш –

Опасна тишь!

В сознаньи птичьем приказ: «Лети!»

Гибнет товарищ на полпути,

Гибнет подруга – подстрелен век…

Зол человек…

В небе простор, на земле азарт –

Каждому свой предназначен фарт…

Доля журавушки – сквозь стволы:

Курлы!.. Курлы!..    

Древо жизни

Ушедшее лишь кажется пропажей –

Становится историей оно,

А память наша –  в прошлое окно,

В котором мы средь прочих персонажей.

Уходит  глубь корнями весь мой род,

В другие корни намертво врастая,

И всяк росток, на них произрастая,

В единый превращается народ.

Но страшно мне, когда сознанье дремлет:

Тогда у древа семена горьки, –

Когда в свою историю плевки

Толпа за благо высшее приемлет.

Беспамятство сырой могилой пахнет,

Болезни лет беспамятства страшней:

Как дерево, лишённое, корней,

Так и народ, без прошлого, зачахнет

Железнов  Алексей,

              Израиль, Рамат-Ган

Слепые котята отжившего века

Слепые котята отжившего века,

Мы ищем на ощупь еду и защиту,

И вечный вопрос: Где найти человека?

Как Мастер случайно нашел Маргариту.

Запутавшись в дебрях порочного круга,

Не помня, где вход, и где выход не зная,

Мы прячем в душе состоянье испуга,

Ползем по спирали, себя забывая.

Секунды потерь превращаются в годы,

Ошибки не учат, а только калечат,

Пройдя через дебри и бурные воды.

Не верим мы больше, что время излечит.

Других обмануть удается порою,

Себя все сложнее, но очень охота,

Крик боли скрываем смешной болтовнею -

Веселья колпак на краю эшафота.

 Летучий Голландец.

Через бездны, в полет, на крыле урагана,

Парус в клочья изорван, рангоут разбит.

На Летучем Голландце в объятья тумана,

Дух мятежный и вольный куда-то спешит.

Ни мгновенья покоя у Призрака Ночи,

Только волны и ветер - и берега нет.

Что он ищет, Скиталец? Что думает, хочет?

Рассекая форштевнем объятия лет.

В лунном свете мерцают высокие мачты,

Слышны хриплые крики в морской тишине.

Тени вечных матросов - легки и прозрачны,

В бесконечной дороге к забытой мечте.

Если встретишь его среди пенной равнины

К горизонту спешащим, не ведая страх.

Посмотри ему вслед - он не сгинет в пучине,

Вечный флагман, идущий на всех парусах.

                      ***

Закрывайте ставни, запалите свечи,
И камин зажгите - наступает вечер.
Сядьте тихо в кресло и укройтесь пледом,
Выпейте глинтвейна с другом и соседом.
Музыку поставьте и глаза прикройте.
Просто помолчите - или тихо спойте.
Насладитесь миром и покоем в сердце,
Приоткройте счастью вы тихонько дверцу.